Воплощение Шакала
Татьяне Кравченко 30 лет, она впервые болеет чем-то серьезным, и чтобы жить, ей нужна трансплантация костного мозга. На www.snob.ru вышла колонка Валерия Панюшкина о нашей Тане.
Знаете, что это за желтый пакет, который на фотографиях трясут в руках Татьяна и ее отец? Это тромбоциты. Они слипаются, если не трясти их постоянно. На станциях переливания крови есть специальные машинки, которые перемешивают тромбоциты и не дают им слипаться. А если пациент в палате трясет в руках пакет с тромбоцитами — это значит только одно. Это значит, что не хватает медсестер. Это значит, что медсестра идет за тромбоцитами на станцию не для каждого пациента отдельно в тот момент, когда пациенту нужны компоненты крови, а идет один раз и берет тромбоциты на всех пациентов своего отделения разом. И каждому пациенту приходится подождать какое-то время, пока ему повесят мешок и станут переливать. Медсестра не может же разорваться. Не может же переливать тромбоциты всем сразу. Надо подождать, миленькая. А пока ждешь, качай пакет в руках, иначе тромбоциты слипнутся.
Татьянин доктор Вера Витальевна Троицкая говорит, что Татьяна — нервная пациентка. Слишком много беспокоится. Изводит себя сомнениями и вопросами. В то время как здесь, в Гематологическом научном центре, ни у кого — ни у врачей, ни у пациентов — нет ресурса на сомнения и вопросы. И без того сестер всегда не хватает. И часто не хватает лекарств. И уж точно всегда не хватает денег на поиск доноров костного мозга. Поэтому не надо тратить силы на сомнения и волнения. Сиди, качай в руках пакет с тромбоцитами, жди, пока придут переливать, жди, пока Фонд борьбы с лейкемией насобирает тебе денег на поиск донора. Не мотай себе нервы.
Но попробуй тут не мотать себе нервы. Татьяна впервые в жизни болеет чем-то всерьез. Впервые в жизни держит в руках мешок со своей будущей кровью. Она из этого уже виртуального поколения. Работала маркетологом, занималась интернетной рекламой. Муж у нее — программист. Из страшного видела только монстров в компьютерных играх. Наиболее материальным воплощением судьбы считала настольную игру «Шакал», в которую они иногда играли с мужем и друзьями. А тут пакет крови в руках. И насущная необходимость из семи миллиардов человек на Земле найти одного точно такого же, как ты, и уговорить его поделиться с тобою гемопоэтическими клетками.
Вы играли когда-нибудь в игру «Шакал»? Там игровое поле меняется под ногами у фишек. Шагаешь фишкой и не знаешь куда. Шагаешь и не знаешь, что из этого выйдет. Переворачиваешь клеточку, на которую шагнул, а там может быть что угодно: клад, болезнь, бутылка рома, тюрьма, смерть…
Вот и у Татьяны такое чувство, как будто она попала внутрь игры «Шакал», а не играет в игру «Шакал» под уютной лампой с друзьями. Каждый день — неожиданное событие, каждый шаг — превратность судьбы. Заболеваешь простудой, идешь сдавать анализ крови — и выясняется вдруг, что это не простуда, а лейкоз. (Татьяна говорит, что муж не выдержал этого известия — заплакал.) Зато потом попадаешь в Гемцентр к доктору Троицкой. Татьяна не очень понимает своего везения, но это хорошо — хороший доктор. Да, но ей не хватает медсестер. Да, но даже при недостатке сестринского ухода Таня быстро выходит в ремиссию — опять повезло. Можно делать трансплантацию, но нет донора костного мозга. Да, но есть же Фонд борьбы с лейкемией, взявший на себя труд латать дыры в государственном финансировании здравоохранения и собирать деньги на поиск доноров в отечественных и европейских регистрах. Да, но надо же больше полутора миллионов рублей!
И вот уже я от имени Фонда вхожу к Татьяне в палату, и вот уже рассказываю про Татьяну десяткам тысяч людей. Говорю: «Смотрите, молодая женщина, которой без трансплантации костного мозга не выжить…»
Текст: Валерий Панюшкин
Фото: Ольга Павлова
А там уж как повезет — то ли откликнутся люди, то ли нет.
